Концерн - Страница 108

108

– И все же я думаю, что ты бросаешься из крайности в крайность. Сучанск нельзя отдавать ни при каких обстоятельствах. Нужно уже сейчас бить тревогу и требовать постройки дороги до Уссурийской ветки, делая упор именно на возможные боевые действия. К тому же сейчас там невозможна закладка новых шахт, и именно по той простой причине, что имеющаяся дорога едва позволяет перевозить добываемый нами уголь, а как появится дорога, то и добыча возрастет, и те, кто сейчас точит зуб на нас, бросятся разрабатывать черное золото, страсти поутихнут. Погоди, Антон. Это ведь не просто деньги, за которые я цепляюсь, это еще и рабочие. Ты не забыл о революционных выступлениях? Да-да, вот так вот теперь я рассуждаю. Если другие промышленники захотят с нами конкурировать, то им как минимум придется обеспечить своих рабочих ничуть не меньшими благами, чем мы. Вон и во Владивостоке и в Порт-Артуре наиболее квалифицированные кадры уходят к нам, так как у нас условия куда лучше. Так что наши конкуренты вынуждены скрепя сердце вводить подобное и у себя, чтобы не потерять хороших работников. Но от кредита под копи придется отказаться.

– Нормально. Вот еще недавно мы имели перспективы на три миллиона, потом на четыре – и наконец, чуть больше двух. Интересная у тебя арифметика.

– Ты не кипятись. Давай лучше думать конструктивно. Вон англичане решили в пику нам использовать отбойный молоток американца – и тут же сдулись: громоздкий, можно использовать только со станка, для шахт и пробития тоннелей нормально, но на верфи – уже не то, нет мобильности. Облегчить конструкцию – начать копировать нас.

– Ты к чему клонишь?

– А клоню я к тому, что пора бы нам выходить на арену. Начнем продавать лицензию на отбойные молотки, предварительно оговорив, что определенный срок производство возможно только для внутреннего рынка. Новинка уже настолько популярна, что предложение просто не способно удовлетворить спрос. Да и немудрено. Многие страны буквально вцепятся в это. Опять же ацетиленовые горелки. Нет ни у кого подобного и не скоро появится, существующие образцы громоздки и не так производительны. Только на этом мы сможем приподнять ничуть не меньше полумиллиона рублей.

– Что значит «только на этом»?

– Я думаю, следует выставить на всеобщее обозрение гирокомпас. Опять же лицензии только для внутреннего рынка.

– Ты думаешь, что говоришь?

– Не заводись, Антон. Ну, посуди сам. Лицензию они купят, а потом кинутся устраивать производство, а это – время, которое уже будет работать на нас. А на что это повлияет по большому счету? Ну, не попадут на мель пяток кораблей, причем это общее количество с обеих сторон, а может, и попадут: дуракам закон не писан. Сразу все корабли гирокомпасами японцы обеспечить не смогут, это к гадалке не ходи. Стало быть, в первую очередь будут обеспечивать военные корабли – и не миноносцы, а начнут именно с броненосцев, и так по нисходящей, в зависимости от стоимости. Поэтому это не даст японцам никакого преимущества при атаке наших кораблей: будет тот же бардак. Но зато мы поимеем в плюсе огромную сумму. Даже если уступить лицензию по двести тысяч рублей, а я считаю это нижней планкой, то как минимум восемь государств кинутся ее приобретать – та самая восьмерка, что участвовала в подавлении восстания в Китае. Полтора миллиона. Неслабо. Без особого ущерба можно предложить и пулемет Горского. В конце концов, уже есть ручной пулемет Медсена, так что особой революции это не сделает. Вот только его нужно предлагать в качестве готового изделия.

– С пулеметом не горячись. В том, что стоит получить на него патент и выставить на торги лицензию, я соглашусь, а вот насчет производства – не согласен. Этот пулемет понадобится русской армии.

– Ладно. Но только названные две лицензии принесут минимум два миллиона.

– Соглашусь с тобой. Но двести тысяч – это слишком мало. Мы и сами отвалили неслабо только за право использования гироскопа. Так что, думаю, сумма в триста тысяч, да еще и без выплат за каждый изготовленный образец, будет вполне приемлемой.

– Ну, это мы еще посоветуемся со сведущими людьми. Слушай, Антон, а может, мы неправы в том, что расположили столько производственных мощностей в Порт-Артуре, да еще и патронную линию собираемся запускать там же? На Квантуне сейчас уже куда большие активы, чем во Владивостоке.

– Мы это уже обсуждали. У нас есть только один вариант задействовать все наши нововведения, и это Порт-Артур, так как он будет отрезан от внешнего мира и там будут цепляться за любую возможность усилить обороноспособность. Вспомни то, что было в известной нам истории. Противопехотные мины, минометы, порт-артурские пулеметы, расточка казенных частей орудий под большие заряды, усовершенствование лафетов под больший угол возвышения на Электрическом утесе, и не только. Новое слово в тактике действий легких сил на море и ведении минной войны. Все это и многое другое вышло из Порт-Артура. Так что там, и только там, мы имеем шансы добиться успеха.

– Что же, наверное, ты все же прав. Значит, решили?

– Значит, решили.

– Тогда готовь выход в море, седлай «Росича» и дуй его испытывать. Специалисты уже бьют копытом, готовы к выходу, ждут только навигацию. – «Росич» должны были сопровождать около трех десятков инженеров и мастеров для проведения полномасштабных испытаний. Необходимо было выявить как можно большее количество недостатков, чтобы их могли учесть при постройке серии, так как их-то как раз испытать по-хорошему не получилось бы. – А я тут буду разгребать с Иваном Гансовичем, ну и серию заложим. Слушай, а мы не слишком? И концерн и эсминец под одним названием?

108