Концерн - Страница 9

Предприятие оказалось довольно выгодным, хотя его-то никто не рекламировал: незачем. Достаточно было Звонареву усесться, устроив на коленях кусок доски, а Антону сыграть для затравки пару партий, как люди сами потянулись к наперсткам. В лохах недостатка не было – что поделать, такова натура человеческая: вот хочется поймать золотую рыбку – и все тут. Звонарев честно расплачивался с теми, кто выиграл, угадывая, под каким наперстком находится бусинка, но не забывал забирать деньги у проигравшихся. Выигрывавших он со вздохом называл глазастыми и как бы терял к ним всякий интерес, стараясь завлечь в игру других, но победителей это не устраивало: кто же откажется от возможности заработать, когда везет?

Однажды к обступившей Звонарева толпе попытался приблизиться городовой, но Песчанин успел его перехватить. Не говоря ни слова, он сунул в руку стража порядка десять рублей, и тот, погрозив пальцем, но так, чтобы никто не видел, ретировался охранять порядок в стороне от играющих.

Антон поражался сам себе. Ведь когда они катали в курсантские годы, то всякий раз воровато оглядывались, а о том, чтобы сунуть мзду милиционеру, не было и речи. Едва стражи закона приближались к ним, как они тут же сворачивали свое предприятие и стремились побыстрее смешаться с толпой. Правда, когда на них попытались наехать из рыночной братвы, Антон не растерялся и тут же вступил с ними в диалог – в весьма нелицеприятный, надо заметить, диалог. Позже состоялась обстоятельная беседа с группой поддержки. Однако бригадир братвы, узнав, что ребята не занимаются этим на профессиональном уровне, а только решили подкалымить, чтобы сводить девчат в ресторан, милостиво махнул на них рукой – мол, дело молодое, чего уж там.

Здесь дело обстояло иначе. Антон даже на секунду не задумался, идя на пересечку городовому, прикрывая друга. Возможно, причина была в том, что он не воспринимал себя представителем этого мира, взирая на него как-то со стороны. Это-то чувство помогало ему и впоследствии. Отчего-то у него сложилось ощущение, что он может позволить себе наплевать на существующие законы – не в открытую, но все же.

За ужином в трактире выяснилось, что вместе с их первоначальным капиталом в наличии имеется сто пять рублей – ассигнаций было совсем немного, в основном мелочь. Вполне приемлемая сумма, если не сказать больше. Да-а, велика сила игры. Еще в прошлом, когда Песчанин со Звонаревым катали на рынке, он обратил внимание на то, что люди готовы были и играли буквально до последнего медяка, причем чем меньше денег было у игрока, тем азартнее он оказывался, спуская последние крохи; чуть не половина играющих были женщины, уже за сорок, которых, казалось бы, жизнь давно должна была научить быть сдержаннее, – как бы не так. Как видно, предки не больно-то отличались от своих потомков как в смысле жадности, так и в плане дурости.

Прибыток был весьма солидным, а если судить по покупательной способности, так и вовсе зашкаливал все мыслимые пределы: столько выигрывать за один день друзьям еще не доводилось. Но все же было решено, что назавтра Звонарев повторит свой подвиг, так как денег все же показалось маловато. Что ни говори, а аппетит приходит во время еды.

Ночевать решили в ночлежке неподалеку, расположенной в глухом переулке. Однако когда они вступили на темную пыльную улицу, дорогу им заступили трое мужчин характерной блатной наружности – почему-то они весьма похожи друг на друга что в этом времени, что в будущем. Сзади появились еще трое, ничуть не приветливее первых.

– Здорова, кореша, – заговорил самый рослый. – Нехорошо получается. Пасетесь на нашей земле и о нас не вспоминаете…

– Откуда же нам было знать, что это ваша земля? – спокойно ответил Песчанин, припоминая, что двоих из них он приметил еще на рынке возле играющих, и еще тогда они ему не понравились.

– Надо было поинтересоваться. А то ведь вот как теперь получается, – горько вздохнул лидер местной братвы.

– И сколько мы должны вам положить?

– Штраф, вступительный взнос, ежедневная доля.

– И сколько набежало?

– Сто рубликов, – делано разведя руками, подвел итог здоровяк. – Да не журись. Это ж из-за неуважения столько набежало. А так каждый день будете отдавать по двадцатке.

– У меня есть предложение. Вы сейчас линяете – и мы забываем, что видели вас.

– Ну-у, зачем же так грубо. Вы двое, конечно, ребята здоровые, да только ваши не пляшут… – Главарь, нагло ухмыльнувшись, кивнул на своих сопровождающих.

– Сергей, отойди в сторону, – прошипел сквозь зубы Антон.

Звонарев молча и быстро повиновался, как это часто бывало еще в их бытность гардемаринами. Что и говорить, драка – это не его конек, вот точные науки – это да. Тем не менее весь его вид говорил о том, что он готов в случае необходимости прийти на помощь товарищам: как ни верти, но трусом Звонарев не был никогда.

– Гризли, гаси, – тихо бросил Песчанин и тут же бросился к стоящей перед ними тройке. Семен словно перетек из одного положения в другое – и тут же набросился на задних.

Все кончилось за минуту. Перед Антоном лежали двое бесчувственных, один, тихо постанывая, зажимал живот. Песчанин обернулся к Гризли. Там тоже было все кончено, но находившийся целый день на пределе нервного напряжения богатырь не смог сдержать инстинктов боевого пловца. По неестественному положению тел было ясно, что живых там нет. Сам Семен стоял, неловко переминаясь с ноги на ногу.

– Прости, командир. Я, кажется, того… Перестарался, – разведя руки, произнес здоровяк.

– Семен, убийство – и здесь убийство.